|
 | ЭПИГРАММЫ И ЭКСПРОМТЫ
|  | |
| 1813
Несчастие Клита.
Первая из известных эпиграмм Пушкина. Адресат — друг Кюхельбекер. Написана
гекзаметром — размером эпических произведений античности.
| НЕСЧАСТИЕ КЛИТА
Внук Тредьяковского Клит гекзаметром песенки пишет,
Противу ямба, хорея злобой ужасною дышит;
Мера простая сия все портит, по мнению Клита,
Смысл затмевает стихов и жар охлаждает пиита.
Спорить о том я не смею, пусть он безвинных поносит,
Ямб охладил рифмача, гекзаметры ж он заморозит.
|
| Двум Александрам Павловичам.
Эпиграмма на Александра I, сравненного автором с его тезкой по имени и отчеству, помощником гувернера лицея А. П. Зерновым. | ДВУМ АЛЕКСАНДРАМ ПАВЛОВИЧАМ
Романов и Зернов лихой,
Вы сходны меж собою:
Зернов! хромаешь ты ногой,
Романов головою.
Но что, найду ль довольно сил
Сравненье кончить шпицом?
Тот в кухне нос переломил,
А тот под Австерлицем. |
| 1814
Эпиграмма.
(«Арист нам обещал трагедию такую»),
Арист — Кюхельбекер | ЭПИГРАММА
Арист нам обещал трагедию такую,
Что все от жалости в театре заревут,
Что слезы зрителей рекою потекут.
Мы ждали драму золотую.
И что же? дождались — и, нечего сказать,
Достоинству ее нельзя убавить весу,
Ну, право, удалось Аристу написать
Прежалкую пиесу.
|
| Эпиграмма («Супругою твоей я так пленился...»). Перевод эпиграммы Ж. Б. Руссо (1670 — 1741), являющейся переводом эпиграммы голландского поэта Иоанна Секунда (Ян Эверардс, 1511 — 1536), писавшего на латыни. | ЭПИГРАММА
(ПОДРАЖАНИЕ ФРАНЦУЗСКОМУ).
Супругою твоей я так пленился,
Что если б три в удел достались мне,
Подобные во всем твоей жене,
То даром двух я б отдал сатане,
Чтоб третью лишь принять он согласился.
|
| На Рыбушкина.
Рыбушкин Михаил Сампсонович (1792 — 1849) — казанский писатель, автор трагедии «Иоанн, или Взятие Казани», опубликованной в 1814 г. Неумелая защита драматурга против
критической статьи стала поводом эпиграммы.
В публикации эпиграммы в 1815 Пушкин
заменил заглавие безличным «Эпиграмма».
| НА РЫБУШКИНА
Бывало, прежних лет герой,
Окончив славну брань с противной стороной,
Повесит меч войны средь отческия кущи;
А трагик наш Бурун, скончав чернильный бой,
Повесил уши.
|
| На Пучкову («Пучкова, право, не смешна...»).
Пучкова Екатерина Наумовна (1792 — 1867) — писательница, взывавшая о помощи инвалидам в газете «Русский инвалид». Тема льготников была остра и 2 века назад. Эпиграмма датируется концом 1814 — началом 1815 г. | НА ПУЧКОВУ
Пучкова, право, не смешна:
Пером содействует она
Благотворительным газет недельных видам,
Хоть в смех читателям, да в пользу инвалидам.
|
| 1815 | МОЯ ЭПИТАФИЯ
Здесь Пушкин погребен; он с музой молодою,
С любовью, леностью провел веселый век,
Не делал доброго, однако ж был душою,
Ей-богу, добрый человек.
|
| «Угрюмых тройка есть певцов...».
Эпиграмма посвящена членам литературного
общества «Беседа любителей русского слова». Запись в дневнике Пушкина 10 декабря 1815. | * * *
Угрюмых тройка есть певцов —
Шихматов, Шаховской, Шишков,
Уму есть тройка супостатов —
Шишков наш, Шаховской, Шихматов,
Но кто глупей из тройки злой?
Шишков, Шихматов, Шаховской!
|
| «Известно буди всем, кто только ходит к нам...» Единственный уцелевший фрагмент философического романа в прозе
«Фатама, или Разум человеческий»
написанного в манере сказок Вольтера. | * * *
Известно буди всем, кто только ходит к нам:
Ногами не топтать парчового дивана,
Который получил мой праотец Фатам
В дар от персидского султана.
|
| 1816
«Заутра с свечкой грошовою...».
Эпиграмма на лицейского врача
Франца Осиповича Пешеля,
Сазонов Константин — лицейский дядька, оказавшийся серийным убийцей.
Написана после его ареста 18 марта 1816. | * * *
Заутра с свечкой грошевою
Явлюсь пред образом святым:
Мой друг! остался я живым,
Но был уж смерти под косою:
Сазонов был моим слугою,
А Пешель — лекарем моим.
|
| Экспромт посвящен Елизавете Сергеевне Огаревой (1786 — 1880).
Ей посвящали стихи также Дмитриев и Вяземский. | ЭКСПРОМПТ НА ОГАРЕВУ
В молчанье пред тобой сижу.
Напрасно чувствую мученье,
Напрасно на тебя гляжу:
Того уж верно не скажу,
Что говорит воображенье.
|
| На Пучкову
(«Зачем кричишь ты, что ты дева...»).
Эпиграмма на стихи Пучковой в газете
«Русский инвалид», дважды в четырех строках назвавшей себя девой.
| НА ПУЧКОВУ
Зачем кричишь ты, что ты дева,
На каждом девственном стихе?
О, вижу я, певица Ева,
Хлопочешь ты о женихе.
|
| Дяде, назвавшему сочинителя братом.
Пятистишие Пушкина из его письма к дяде Василию Львовичу от 22 декабря 1816, включавшееся Пушкиным в рукописные лицейские сборники.
| ДЯДЕ, НАЗВАВШЕМУ СОЧИНИТЕЛЯ БРАТОМ
Я не совсем еще рассудок потерял
От рифм бахических, шатаясь на Пегасе,
Я не забыл себя, хоть рад, хотя не рад.
Нет, нет — вы мне совсем не брат;
Вы дядя мне и на Парнасе.
|
| «Больны вы, дядюшка? Нет мочи...».
Датируется 1814 — 1816. | * * *
«Больны вы, дядюшка? Нет мочи,
Как беспокоюсь я! три ночи,
Поверьте, глаз я не смыкал».
«Да, слышал, слышал: в банк играл».
|
| «Вот Виля — он любовью дышит...».
Эпиграмма эписериала о Кюхельбекере,
все делающем невпопад. Силач Геркулес и любовник 50 дочерей Феспия прославился не силой сатирического дара, так же, как не любовными победами, поэт-сатирик с интимным увечьем Буало.
| * * *
Вот Виля — он любовью дышит,
Он песни пишет зло,
Как Геркулес, сатиры пишет,
Влюблен, как Буало.
|
| На гр. А. К. Разумовского.
Алексей Кириллович Разумовский — министр народного просвещения (с 1810 по 1816), Организатор репетиций открытия лицея,
чтения Пушкиным стихов на переходном экзамене и ряда запрещений и унизительных ограничений для лицеистов. | НА ГР. А. К. РАЗУМОВСКОГО
Ax! боже мой, какую
Я слышал весть смешную:
Разумник получил ведь ленту голубую.
— Бог с ним! я недруг никому:
Дай бог и царствие небесное ему.
|
| На Баболовский дворец.
В Малом царском дворце близ селения
Баболово проходили свидания Александра I с дочерью придворного банкира барона Вельо Софьей (1793 — 1840). | НА БАБОЛОВСКИЙ ДВОРЕЦ
Прекрасная! пускай восторгом насладится
В объятиях твоих российский полубог.
Что с участью твоей сравнится?
Весь мир у ног его — здесь у твоих он ног.
|
| «Тошней идиллии и холодней, чем ода...». Обращено к Кюхельбекеру после ссоры.
В ответ Кюхельбекер написал «Разуверение», где признал себя виновником этой ссоры
(«Я расторг святые узы»). Поэты помирились и вышли из лицея друзьями (стихотворение Пушкина «Разлука», 1817)
| * * *
Тошней идиллии и холодней, чем ода,
От злости мизантроп, от глупости поэт —
Как страшно над тобой забавилась природа,
Когда готовила на свет.
Боишься ты людей, как черного недуга,
О жалкий образец уродливой мечты!
Утешься, злой глупец! иметь не будешь ты
Ввек ни любовницы, ни друга.
|
| Сравнение
Стихотворная шутка основана на известном физическом недостатке поэта Буало.
| СРАВНЕНИЕ
Не хочешь ли узнать, моя драгая,
Какая разница меж Буало и мной?
У Депрео была лишь ,
А у меня : точки с ,.
|
| Эпиграмма. На Карамзина
(«Послушайте, я сказку вам начну...»).
Написана по поводу сообщения в «Сыне Отечества» (март 1816) о подготовке
к изданию «Истории Государства Российского» Карамзина. | ЭПИГРАММА
(НА КАРАМЗИНА)
«Послушайте: я сказку вам начну
Про Игоря и про его жену,
Про Новгород и Царство Золотое,
А может быть про Грозного царя...»
— И, бабушка, затеяла пустое!
Докончи нам «Илью-богатыря».
|
| Завещание К<юхельбекера>.
Датируется 1814 — 1816 гг | ЗАВЕЩАНИЕ КЮХЕЛЬБЕКЕРА
Друзья, простите! Завещаю
Вам все, чем рад и чем богат;
Обиды, песни — все прощаю,
А мне пускай долги простят.
|
| 1817
Надпись на стене больницы.
Экспромт Пушкина мелом на дощечке кровати Ивана Пущина в больнице перед выпуском из лицея, известный по его «Воспоминаниям о Пушкине» (Записки о Пушкине, М. 1956). | НАДПИСЬ НА СТЕНЕ БОЛЬНИЦЫ
Вот здесь лежит больной студент;
Его судьба неумолима.
Несите прочь медикамент:
Болезнь любви неизлечима!
|
| К портрету Каверина («В нем пунша и войны кипит всегдашний жар...»). Каверин Петр Павлович (1794 — 1855) — бывший студент Геттингенского университета, в 1816 поручик дислоцировавшегося в Царском Селе лейб-гвардии Гусарского полка,
впоследствии член Союза благоденствия. | К ПОРТРЕТУ КАВЕРИНА
В нем пунша и войны кипит всегдашний жар,
На Марсовых полях он грозный был воитель,
Друзьям он верный друг, красавицам мучитель,
И всюду он гусар.
|
| «Пожарский, Минин, Геpмоген...».
Эпиграмме посвящена поэме
Ширинского-Шихматова «Пожарский, Минин, Гермоген, или Спасенная Россия» (1807).
Датируется 1814 — маем 1817. | * * *
Пожарский, Минин, Гермоген,
или Спасенная Россия.
Слог дурен, темен, напыщен —
И тяжки словеса пустые.
|
| Эпиграмма на смерть стихотворца.
Датируется маем 1814 — маем 1817 г.
Шутка, посвященная В. К. Кюхельбекеру. | ЭПИГРАММА НА СМЕРТЬ СТИХОТВОРЦА
Покойник Клит в раю не будет:
Творил он тяжкие грехи.
Пусть бог дела его забудет,
Как свет забыл его стихи!
|
| Портрет («Вот карапузик наш, монах...»). Эпиграмма посвящена гувернеру и учителю рисования Сергею Гавриловичу Чирикову, известному стихотворством бывшему секретарем медико-филантропического комитета (поэтом и писцом). Мартын — Мартын Степанович Пилецкий-Урбанович, надзиратель лицея, ущедший из лицея после демонстрации лицеистов, возглавленной Пушкиным. Фролов Степан Степанович — надзиратель по учебной части, отличавщийся невежеством. Энгельгардт Егор Антонович (1775 — 1862) — последний при Пушкине директор лицея (с 1816).
| ПОРТРЕТ
Вот карапузик наш, монах,
Поэт, писец и воин;
Всегда, за все, во всех местах
Крапивы он достоин:
С Мартыном поп он записной,
С Фроловым математик;
Вступает Энгельгардт-герой —
И вмиг он дипломатик.
|
| «Я сам в себе уверен...».
Каверин Петр Павлович и Молоствов Памфамир
Христофорович — гусары, друзья Пушкина. | * * *
Я сам в себе уверен,
Я умник из глупцов,
Я маленький Каверин,
Лицейской Молоствов.
|
| «И останешься с вопросом...».
Экспромт относится к зиме 1816 — 1817.
По словам Пущина («Записках о Пушкине») — обращение Пушкина к Есакову на прогулке в саду у пруда. Софья Вельо — старшая дочь придворного банкира — героиня поля брани Пушкинских эпиграмм с 1816 года.
| * * *
И останешься с вопросом
На брегу замерзлых вод:
«Мамзель Шредер с красным носом
Милых Вельо не ведет?»
|
| 1818
На Карамзина
(«В его «Истории» изящность, простота...»).
Ценя Карамзина как собирателя исторических материалов, Пушкин осуждал его тендециозное комментирование исторических фактов.
| НА КАРАМЗИНА
В его «Истории» изящность, простота
Доказывают нам, без всякого пристрастья,
Необходимость самовластья
И прелести кнута.
|
На Каченовского («Бессмертною рукой раздавленный зоил...»). Эпиграмма на статью Каченовского против
Карамзина. Поэт вспомнил зоилу «Ответ» —
эпиграмму на него И. Дмитриева 1806 года: Нахальство, Аристарх, таланту не замена: Я буду все поэт, тебе наперекор! А ты — останешься все тот же крохобор, Плюгавый выползок из гузна Дефонтена. Наш Тацит — Карамзин. Аббат Дефонтен — оппонент Вольтера. Концовка эпиграммы Дмитриева — буквальный перевод сатиры Вольтера «Le pauvre diable» («Бедняга»). | НА КАЧЕНОВСКОГО
Бессмертною рукой раздавленный зоил,
Позорного клейма ты вновь не заслужил!
Бесчестью твоему нужна ли перемена?
Наш Тацит на тебя захочет ли взглянуть?
Уймись — и прежним ты стихом доволен будь,
Плюгавый выползок из гузна Дефонтена! |
«Послушай, дедушка, мне каждый раз...». Критика белого стиха «Тленности» Жуковского: Послушай, дедушка: мне каждый раз, Когда взгляну на этот замок Ретлер, Приходит в мысль: что, если то ж случится И с нашей хижиной? Жуковский над шуткой «смеялся, но не уверил Пушкина, что это стихи» (Л. Пушкин). «Пушкин в воспоминаниях современников», М. 1950. | * * *
Послушай, дедушка, мне каждый раз,
Когда взгляну на этот замок Ретлер,
Приходит в мысль: что, если это проза,
Да и дурная?.. |
| | ИСТОРИЯ СТИХОТВОРЦА
Внимает он привычным ухом
Свист;
Марает он единым духом
Лист;
Потом всему терзает свету
Слух;
Потом печатает — и в Лету
Бух!
|
| 1819 | ЛЮБОПЫТНЫЙ
— Что ж нового? «Ей-богу, ничего».
— Эй, не хитри: ты верно что-то знаешь.
Не стыдно ли, от друга своего,
Как от врага, ты вечно все скрываешь.
Иль ты сердит: помилуй, брат, за что?
Не будь упрям: скажи ты мне хоть слово...
«Ох! отвяжись, я знаю только то,
Что ты дурак, да это уж не ново»
|
| | ДОБРЫЙ ЧЕЛОВЕК
Ты прав — несносен Фирс ученый,
Педант надутый и мудреный —
Он важно судит обо всем,
Всего он знает понемногу.
Люблю тебя, сосед Пахом, —
Ты просто глуп, и слава богу.
|
